Олимпийский чемпион 1960 г. по выездке, заслуженный мастер спорта СССР; родился 25 сентября 1926 г. в с. Лысые Горы Тамбовского района Тамбовской области; окончил Высшую кавалерийскую школу в 1951 г.; чемпион СССР (1954, 1957—1963); награжден орденом Трудового Красного Знамени.
      Сергей Филатов, выигравший золотую и бронзовую медали на двух Олимпиадах, был до 27 лет спортсменом третьего разряда. После Тамбовского кавалерийского училища служил в армии, был бесконечно влюбленным в лошадей и занимался исключительно кавалерийским спортом: рубкой лозы, прыжками через телеги, переправой вброд, конными пробегами и так далее. Судьбоносной для капитана одной из кавалерийских частей Забайкальского военного округа Сергея Филатова стала инспекторская проверка Даурии легендарным маршалом Семеном Буденным.

      Увидев на показательных конных выступлениях работу Филатова, Семен Михайлович в приказном порядке перевел его сначала под Новочеркасск, где в то время базировалась конноспортивная школа, а в 1954 году – в Москву, в ЦСКА. После сокрушительного поражения советских конников на Олимпиаде-52 в Хельсинки, Буденный комплектовал новую команду, которой предстояло реабилитироваться через четыре года…
Двадцать пятого сентября нынешнего года первому советскому олимпийскому чемпиону по конному спорту Сергею Филатову исполнилось бы 77 лет. Он скончался от инсульта 3 октября 1997 года в 20-й городской больнице Москвы на 72-м году жизни.
       Его «верный друг и партнер», знаменитый конь Абсент, на котором Филатов выиграл в 1960-м олимпийское золото, а через четыре года стал бронзовым призером Олимпиады в Токио, прожил 23 года, дал 68 голов приплода и пал в декабре 1974-го, за 23 года (это не случайное совпадение) до смерти своего самого знаменитого наездника.

Абсент    

Один из выдающихся современных представителей этой породы, вороной жеребец Абсент родился в 1952 г. на Джамбулском конезаводе № 49, воспитывался на Луговском конезаводе, куда в 1955 г. было передано все поголовье ахалтекинцев с Джамбулского конезавода. Интересна родословная Абсента, которая берет начало с конца XIX века. Отец Абсента - знаменитый серой масти ахалтекинец Араб (1930 г.р.), мать - буланая кобыла по кличке Баккара (1944 г.р.). Араб (военная кличка Казбек) - светло-серой масти жеребец, родоначальник племенной линии Араб, от Аг-Ишана, сына знаменитого Байноу (р. 1885 г.). Начиная с двухлетнего возраста проявил хорошие способности на гладких скачках. На весь Советский Союз распространилась о нем слава участника легендарного конного пробега Ашхабад - Москва, состоявшегося в мае-августе 1935 года. 34 туркменских всадника преодолели за 84 дня путь протяженностью в 4300 км - через суровые каракумские пески и плато Устюрт, в тяжелых климатических условиях, причем 360 км безводных песков Каракумов прошли за 3 дня.

Абсент стал символом и легендой ахалтекинской породы.

Чемпион XVII Олимпийских игр (Рим, 1960г.), бронзовый призер XVIII (Токио, 1964г), четвертый XIX Олимпийских игр (Мехико, 1968г.), семикратный чемпион СССР по выездке, лучшая спортивная лошадь мира 1968 года, «король среди королей», «черный лебедь» — это все о нем.
     После блистательной спортивной карьеры не менее блестяще Абсент проявил себя в качестве жеребца-производителя в родном Луговском конном заводе. От него получено около 70 голов потомков, из них чистокровных — 49. Многие его дети унаследовали способности отца и наиболее успешно выступали в выездке, хотя не чужды были и конкура, кстати, сам Абсент, по словам С. И. Филатова, любил попрыгать и легко преодолевал препятствия высотой 170 см. Наиболее «урожайным» на детей Абсента в спорте был 1979 год, тогда в VII Спартакиаде народов СССР приняли участие 8 его потомков: Абакан, Агдам, Айдар, Айдерлен, Аконит, Акбулак, Акын, Амулет. Из них Абакан мог стать вторым Абсентом, под седлом Елены Петушковой он заметно прогрессировал, но, к сожалению, рано пал. Из внуков Абсента сейчас звездой первой величины сверкает вороной сын Аю Дага — Амаретто под Инессой Потураевой.
Чтобы понять феномен Абсента попробуем заглянуть в его происхождение, также и с целью рассеять имеющие место вольные или невольные заблуждения по этому поводу, которые до сих пор иногда приходится слышать.
Свои способности Абсент во многом унаследовал от не менее знаменитого отца — Араба (Казбека). Серый Араб родился в 1930 год в колхозе им. Ворошилова Ашхабадского р-на. Он хорошо скакал на ипподроме, в пятилетнем возрасте (что по всем меркам рано для не сформировавшейся лошади) участвовал в легендарном пробеге по маршруту Ашхабад — Москва, а затем успешно выступал в различных дисциплинах конного спорта, особенно в преодолении препятствий. В 1946 году на Всесоюзных соревнованиях он выиграл два крупнейших конкура: «Высший класс» и «Кубок СССР», в том же году совершил рекордный прыжок высотой 2 м.19 см., а ведь ему было уже 16 лет. Отец Араба темно-буланый Аг Ишан известен как очень успешный скакун, он родился в 1919 году от Меле Чепа, сына  Бойноу.

      Материнская сторона родословной Абсента заполнена более полно. Мать его — некрупная буланая Баккара осталась незамеченной для породы. Она родилась поздно (10 июля 1944 г), на ипподроме не испытывалась и, пробыв в производящем составе Джамбульского завода три года, была выранжирована и продана. Отец Баккары серый Керкенже - сын известного производителя Кизыла от потрясающего своей экзотической, вычурной внешностью классного скакуна, родоначальника линии — Эверды Телеке и Бейфид. Серая Бейфид — дочь Каракунона-1, последнего жеребца из некогда известной линии Ворона. Печальная история ахалтекинской породы продолжает «аукаться», в свое время был распылен ценнейший генофонд, в том числе и эта линия. Вороной жеребец Ворон (он же Бахарден Кара) 1898 года рождения «был ростом 160 см, обхватистым и костистым», долгое время служил производителем в Закаспийской заводской конюшне, был премирован на выставке в Ташкенте. Вот все, что мы знаем о нем. Облик Ворона сохранился на фотографии в редкой книге В.Колосовского «Лошади Туркестана». Специалисты, как один, видят исключительное портретное сходство Абсента сего далеким, стоящим в VII ряду, пращуром. Вот откуда густые, округлые формы и лебединая шея Абсента, так и подмывающие поверхностных «знатоков» ахалтекинской лошади приписать ему какое угодно, даже, как в некоторых западных источниках, тракененское происхождение.
Некоторых смущают «белые пятна» в родословной Абсента, что тоже приводит к распространению различных слухов. Следует знать, что первое зоотехническое обследование породы было проведено только в 1927 году и на основании устных сообщений, насколько возможно, были составлены первые родословные описанных лошадей. «Белые пятна», как правило, относятся к кобылам. Этому есть объяснение — туркмены ценили своих жеребцов и их имена передавались «из уст в уста», кобылы, кроме особо выдающихся, не имели собственных кличек, так и значились — «ахалтекинская кобыла». Как ни парадоксально, именно наличие «белых пятен» служит свидетельством чистоты ахалтекинского происхождения. Абсент был рекордистом породы на ВСХВ в 1958 году. В ту пору жесткой централизации, строгого контроля и учета вряд ли можно было попасть в номинацию ахалтекинцев, не имея к тому оснований.
Умер Абсент в родном заводе 2 февраля 1975 года. Незадолго до смерти его посетил заслуженный мастер спорта Сергей Иванович Филатов, прошедший вместе с Абсентом тернистый путь славы длиною в 8 лет. Трогательная сцена прощания двух великих спортсменов запечатлена в документальном фильме «Абсент — сын Араба и Баккары» («Казахфильм», 1975г. режиссер О.Абишев). Сам Сергей Иванович в 1962 году написал интересную книгу о своей работе с Абсентом «Рим рукоплещет». В Луговском заводе был поставлен памятник Абсенту работы скульптора Э. Гилярова. Бронзовая скульптура Абсента, выполняющего пиаффе под С.И.Филатовым, выполненная заслуженным художником И. Козловским, сейчас находится в Казахстане. Один портрет Абсента кисти А. Глухарева экспонируется в музее коневодства МСХА им.К.А. Тимирязева, другой, менее известный, — в ресторане «Гранд Империал», там же находится и его отличная скульптура работы заслуженной художницы Роксаны Кирилловой.    

Элегантный вороной красавец Абсент, с белой звездочкой во лбу и в белых чулочках на ногах, поразил всех в Москве на ВДНХ своей удивительной нарядностью, изяществом форм, гармоничностью сложения. Он - рекордист породы 1958 года. Его движения - плавные, мягкие, отточенные - удивляли и восхищали весь спортивный мир. Участник трех Олимпиад: Рим (1960 год)- I место и Токио (1964 год) - III место под седлом С.Филатова, Мехико (1968 год) - IV место, теперь уже с И.Калитой, он установил своего рода рекорд.
В руки Сергея Ивановича Филатова Абсент попал в 1958 году, за два года до Олимпиады в Риме. Первоначальной специализацией и коня и всадника был конкур - преодоление препятствий. Но с Абсентом еще в Луговском заводе занимались выездкой. Филатов к моменту встречи с Абсентом уже имел опыт выступлений в высшей школе верховой езды на Ингасе, даже принимал на нем участие в соревнованиях за границей, но успеха не имел.
В выездке вообще очень специфичное судейство, зачастую субъективное. Многочисленные сложные фигуры, и оценка не только за чистоту исполнения и послушание лошади, но и за ее темп, темперамент; посадку и одежду всадника. А у каждого из пяти судей - свой вкус. Поэтому для победы, особенно в самых престижных состязаниях, всадник и лошадь должны быть или действительно Совершенством, или много лет хорошо знакомы международным судьям по выступлениям, причем небезуспешным.

У Филатова с Абсентом до Олимпиады в Риме было всего два года, а у Абсента почти "не было” шага, т.е. он, конечно, умел ходить шагом, но не широким, который так важен в выездке. Зато он был великолепен на других аллюрах. Абсент оказался очень способным. Понятливость в освоении и совершенствовании элемента за элементом, плавность переходов из аллюра в аллюр, а также природные данные - легкость и широта движений на рыси и галопе, гибкость, безупречный экстерьер - все это сделало его за год лидером нашей страны по выездке. Уже летом 1959 года Филатов и Абсент выехали за рубеж - в Лейпциг на сельскохозяйственную выставку социалистических стран. В том же году Филатов на Абсенте стал чемпионом Спартакиады народов СССР по выездке в личном зачете. И еще раз - заграница: предолимпийские состязания в Санкт-Галлене в Швейцарии. Здесь наша пара заняла второе место после Г.Шаммартена. Удивительно, как темпераментная лошадь с серьезным характером сумела за два года освоить все фигуры Большого приза! С.И.Филатова в подготовке Абсента вдохновлял пример Николая Ситько - знаменитого армейского всадника, которого больше полувека знала вся конная рать нашего огромного государства, и не только знала, но и восхищалась им, училась у него. Филатов и сам творчески подходил к работе: интересен факт, как он поставил Абсента на пассаж. Недостатком Абсента было то, что он не опускал пясть вертикально, хотя мягко поднимал ноги с необходимым продвижением. Сергей придумал приспособление в виде длинного шеста с планкой-уголком и прямо с седла при работе над пассажем подставлял его к передним ногам лошади. И научил-таки правильному элементу! Тем не менее случались и срывы. Абсент отлично помнил все - как ласку, так и наказание. И мог "засбоить” в том самом месте манежа, где его наказывал Филатов. Тем более, что Абсент был жеребцом, а это - не безразличный ко всему мерин... Филатов с коноводом Володей Алексеенко, отрабатывали элементы, особенно пиаффе, старались рассеять нежелательный динамический стереотип Абсента.
В Рим Абсента везли в железнодорожном вагоне до Одессы, затем - морем, а из итальянского порта - снова в вагоне. Не было тогда замечательных коневозок, в которых не так мучителен дальний путь для лошадей, и нет нужды в перепогрузках.
Состязания начались 5 сентября. Участников Большого приза - 17. И все - мировые звезды: двукратный олимпийский чемпион швед Генри Сен-Сир, американка Патриция Гэлвин, знаменитые немцы Неккерман и Шпрингер, швейцарцы Фишер, Шаммартен...
Выступление Филатова шло в полнейшей тишине огромного Пьяца ди Сиена. В заключение обязательной программы Большого приза, которую пара Филатов-Абсент отъездила безукоризненно, шквал восторгов взорвался над стадионом, долго не затихая. В переездке - пятеро, и среди них Филатов и еще один наш соотечественник - Иван Калита. Только после просмотра записи на кинопленку всех участников переездки судьи вынесли вердикт: олимпийский чемпион - Сергей Филатов на Абсенте! Эту победу обеспечили не только достоинства замечательной лошади, но также воля и характер всадника, его дисциплинированность. Филатов никогда не позволял себе расслабляться с момента въезда в манеж и до выезда из него, вел лошадь как по струнке от буквы к букве и каждый элемент выполнял очень качественно.

Параллельно со спортивной карьерой Абсента использовали для получения потомства. За десять лет он дал более 70 детей. Среди них - рекордист породы Аметист, а также Эльба, Домбай, Абакан, Аргумент, Аконит. Немало побед одержала на Абакане, сыне Абсента, заслуженный мастер спорта, чемпионка мира, Европы и Олимпийских игр Елена Владимировна Петушкова. Однако ранняя гибель Абакана не позволила раскрыть все его возможности. К сожалению, потомки пока не превзошли отца. Кровь Абсента через его сыновей Аю Дага и Агдама течет в русской верховой породе.
Абсент прожил 23 года. Хотя он запечатлен в памятнике, стоящем в Луговском конном заводе, но скульптурное изображение не отражает сущности этой замечательной лошади. Абсент, воплощенный в памятнике, совсем не похож на себя. Однако есть великолепные портреты Абсента под седлом С.И.Филатова, выполненные известным скульптором, заслуженным художником Иосифом Ивановичем Козловским. Они сделаны вскоре после победы этого дуэта на Олимпийских играх в Риме.
Одна скульптура - Абсент на пиаффе. Автору удалось удивительно живо схватить движения Абсента: он действительно выполняет рысь на месте. Художественная вещь правдиво передает облик всадника и лошади. Автору удалось отразить и совершенство экстерьера Абсента, и элегантную посадку Филатова. Он сидит, как влитой, составляя с конем единое целое. Поистине - кентавр!
Вторая скульптура - Абсент, гордо застывший на месте. Свободно повернута голова, уравновешен корпус. Всадник всем своим обликом и неповторимой посадкой очень узнаваем: Сергей Иванович Филатов. Оба они - всадник и лошадь - это блистательная эпоха нашего конного спорта.

Коней на переправе не меняют

Сергей Филатов стал одним из тех, на кого возлагались главные надежды в верховой езде, тем более что в 1955 году он выиграл серебряную медаль чемпионата СССР на лично выезженном коне Ингасе. Но дальше было лишь одиннадцатое место (лучшее, правда, среди советских конников) на Олимпийских играх-56 и громкий скандал, инициированный самим президентом Международной федерации конного спорта голландским принцем Бернгардом. Судьи, обслуживавшие соревнования по выездке, были безжалостно дисквалифицированы за грубые ошибки (не в пользу советской команды), но от этого впечатление от первой поездки за границу у Сергея Филатова не стали лучше…
Все изменилось через три года на крупнейших соревнованиях в Западной Германии, где Филатов на коне Ингасе занял второе место на одном из самых престижных турниров в мире. «Русский изумил прекрасным выступлением. Такого успеха советские конники еще не добивались», — написали на следующий день немецкие газеты, но, как это ни удивительно, именно тогда, в Германии, Филатов понял, что настала пора поменять коня «на переправе» в столицу Олимпийских игр-60, потому что Ингас начал уставать и его движения стали не такими энергичными, как хотелось бы всаднику. В то же время Сергей отдавал себе отчет в том, что если уж менять опытного Ингаса, то только на такого коня, как говорится, что «ни в сказке сказать, ни пером описать»…

Полет в космос … на ахалтекинце

Как в воду глядел, понимающий толк в лошадях и наездниках принц. Филатов выиграл олимпийское золото в манеже «Пьянцца ди Сиена», даже несмотря на то, что перед самой поездкой в Рим, серьезно переболел гриппом.
«Абсент снова удивил ответственностью езды, — написал потом в своей книге «Рим рукоплещет» Сергей Филатов. — Мой верный друг и партнер ходил безукоризненно, полностью подчиняясь моей воле, и ни разу не позволил себе сделать нечеткого рисунка фигуры или самовольничать. Все было настолько четко, красиво, изящно и грациозно, что и самым придирчивым судьям мы не дали повода снизить нам балл…»
Результаты, объявленные через два дня, после контрольного просмотра судьями кинопленки, стали сенсационными:
«В спорте королей и принцев победил русский. Леди и джентльмены, бароны и баронессы, весь высший свет посторонились и уступили пальму первенства в самом изысканном виде конного спорта Сергею Филатову. Он объехал всех на вороном ахалтекинце Абсенте. Это был фурор! Событие для конного спорта нашей страны так же значительно, как полет первого человека в космос…»
Мало того, через четыре года Филатов выиграл на этом же коне бронзовую медаль токийской Олимпиады

Плейчез до Мехико не досказал

Не каждому в жизни суждено взойти на Олимп. Но каждому вошедшему туда предстоит спуск. О чем думает и чем живет человек, который спускается с этой вершины?
Рассказывает Евгений Филатов, сын Сергея Ивановича, директор павильона «Коневодство» ВВЦ:
— После Олимпийских игр-64 в Токио у отца начались проблемы с руководством конного клуба ЦСКА. Появились они, впрочем, еще до поездки в Японию, но после Олимпиады обострились до предела. Отца обвинили в постоянных нарушениях спортивного режима и стали целенаправленно травить. Цель была одна – забрать у него Абсента и отдать другому всаднику. Конечно, отец с его вспыльчивым и резким характером где-то и сам был виноват. Выпивать он действительно себе позволял, что греха таить. Но все это было не до такой степени, как преподносилось его оппонентами. Партийная организация армейского клуба явно сгущала краски.
Тем не менее Абсента отец все-таки потерял и сначала вынужден был перейти в учебный взвод, где обучал солдат ездить верхом на молодых лошадях (ему надо было дослужить еще полтора года, чтобы после демобилизации получать пенсию), а потом написал рапорт и ушел в «Труд». Это был олимпийский 1968 год.
Впрочем, еще будучи в ЦСКА, он каждый вечер приезжал в «Труд», где занимался выездкой с моим старшим братом Валерием и параллельно… готовился к своей четвертой Олимпиаде на коне по кличке Плейчез. Насколько хорошо это у него получалось, можно судить по появившейся незадолго до Олимпиады публикации: «Плейчез или Абсент?» Другими словами, даже среди специалистов не было единого мнения, кого отправлять в Мехико – Ивана Калиту на Абсенте или Сергея Филатова на Плейчезе? В итоге руководители Спорткомитета СССР сделали выбор не в пользу отца, и это, наверное, было все-таки правильно, поскольку не имело смысла ломать сложившуюся к тому времени сильную команду в составе Калиты, Кизимова и Петушковой.

«Вальпургиевская» история

В начале 70-х Филатов решил попробовать себя на тренерском поприще, приняв приглашение руководства института коневодства поселка Рыбное Рязанской области. Причем будучи разносторонним спортсменом-конником, он остался и тренером таким же, специализируясь по всем видам классического конного спорта. Первое же выступление на Спартакиаде народов СССР под руководством Филатова принесло троеборцам Рязанской области третье командное место. Такого успеха рязанские конники доселе не знали.
Рассказывает Евгений Филатов:
— Накануне этих состязаний, прошедших в Костроме, отец предупредил своих подопечных: «Если вдруг у кого-то из вас появятся проблемы и возникнет мысль сойти с дистанции, взгляните на горку в середине трассы, на которой буду стоять я, и вам станет легче». Забираясь на обозначенную возвышенность, он для пущей убедительности прихватил с собой шест, на который надел свою шляпу. А во время соревнований случилось так, что после дисквалификации из-за травмы лошади одного из членов рязанской команды все стало зависеть от того, сумеет ли дойти до финиша на трассе полевых испытаний последний зачетный участник – 16-летний Анатолий Сафронов, выступавший на кобыле Вальпургии, неплохой, но немножко трусливой лошади, которая перед трудными препятствиями иногда пасовала. И вот на сложной связке прыжков, после того как Вальпургия сделала две «закидки» (третья оказалась бы роковой), Толя вспомнил о тренерском напутствии, посмотрел на горку и, прежде чем «влить» строптивой лошади как следует хлыстом, в сердцах произнес фразу, которая потом стала в школе исторической: «Врешь, сука, дойдешь! Филатов ждет!» И дошел, заработав для команды решающие очки.

В семьдесят – на коне

Последним местом работы Филатова стала конноспортивная школа при павильоне «Коневодство» Всероссийского выставочного центра, штатным сотрудником которого стал после демобилизации из армии его младший сын Евгений.
Рассказывает Евгений Филатов:
— Перспектива открытия на выставке конноспортивной школы с самого начала определяла каждый мой шаг на этой работе. В 1984 году руководство ВВЦ пошло навстречу нашей идее: было создано штатное расписание будущей школы, закуплены лошади. Мы пригласили талантливых ребят, и маховик, как говорится, закрутился. К тому времени ко мне присоединились отец и старший брат: эту школу мы создавали вместе. Задумки были грандиозными, мечтали ни много ни мало о международном конном центре на базе выставки, уже был готов проект манежа, представлены все архитектурные разработки, и я нисколько не сомневаюсь в том, что такой центр сегодня действовал бы на территории ВВЦ, если б в 1989 году депутаты не решили снять выставку с государственной дотации и перевести ее на хозрасчет. Конечно, мы тут же бросились искать инвесторов, и таковые нашлись даже в Германии (авторитет отца действовал будь здоров!), но беда была в том, что ВВЦ является федеральной собственностью, долгосрочная аренда в связи с этим тут невозможна, а кто станет вкладывать деньги под годовую аренду, не зная, что будет завтра?
В 1996 году здесь, в нашей школе, мы справили 70-летний юбилей отца. В его честь провели даже соревнования, в которых, кстати, он сам участвовал с показательными выступлениями по выездке, после которых, не удержавшись, преодолел на этом же коне несколько препятствий конкура. А через 27 дней после этого в нашей семье случилась трагедия: ночью во сне умер от сердечного приступа Валерий, которому было всего 49 лет. Сказать, что смерть старшего сына подкосила отца, значит, ничего не сказать. Я уже на поминках заметил, что он находится в полнейшей прострации. А когда через пару дней стало очевидно, что у него нарушилась координация движений, не без труда уговорил обследоваться в нашей больнице, настроив предварительно врачей на решительные действия. Впрочем, этого, может, и не надо было делать, поскольку в первом же кабинете у отца обнаружили микроинсульт, и с диагнозом «предынсультное состояние» его увезли на каталке в реанимацию…
А буквально через неделю звонит мне главный врач и сообщает, что со мной хочет поговорить отец. Я сразу понял, что через несколько секунд услышу, тем не менее попытался все же уговорить его не торопиться с выпиской, но он поставил вопрос принципиально: «Я выздоровел, забери меня отсюда, а если не сделаешь этого, ты мне не сын!» Пришлось ехать – забирать.
После больницы все, в общем-то, наладилось. Уже на следующий день он вышел на работу, а летом 1997-го опять ездил верхом и даже выступал с показательными выступлениями.